Анатолий
Михуля-Морозов
Сложно
сказать, есть
ли у этого
человека
художественное
образование.
В детстве
происходило
так: немного
позанимается
в какой-либо
изостудии –
не
понравится,
перейдет в
другую. Потом
опять
перейдет, и
опять…
Наверное,
таким
образом он
тогда прокочевал
по всем
детским
изобразительным
кружкам. Зато
в
художественной
школе задержался
на год – благо,
что там его
приняли сразу
в выпускной
класс.
Примерно так
же
получилось и
с художественным
училищем.
После армии
он поступил
туда легко – и
так же легко
ушел.
Предложили
должность
художника-оформителя
в кинотеатре
"Салют" – а это
место
завидное
даже для
людей с
большим опытом
работы.
Поэтому
Анатолий
решил: дальше
свое
обучение
можно
продолжить
старым, испытанным
способом, то
есть –
самостоятельно.
Конечно, весь
век быть
художником-оформителем
не хотелось.
Хоть и
появляться
на работе
приходилось
три дня в
неделю, а все
равно что-то
не то. Можно
ведь делать и
нечто гораздо
большее. А
значит, надо
идти дальше!
И лучше опять
поискать
свою, индивидуальную
тропинку: она
в любом
случае будет
и интереснее,
и полезнее
общепринятого
маршрута.
Благо, что
четыре дня в
неделю абсолютно
свободны:
рисуй, что
хочешь.
Хотелось
иллюстрировать
книги. Теоретически
для этого
надо было
закончить Московский
полиграфический
институт. А
практически
Анатолий
однажды
просто начал
сотрудничать
со
Среднеуральским
книжным
издательством.
Оформил 11
книг, в 1999 году
получил на
Московской
международной
книжной
ярмарке поощрительный
диплом.
Далее.
Все
художники стремятся
к
персональным
выставкам –
но не
Михуля-Морозов.
Зачем? Одна
была, и
хватит. Ведь
картины
висят в
галереях, на
них смотрят,
их покупают.
Вот это, с его
точки зрения,
важно. А
остальное –
дело вкуса.
По
большому
счету то, как
дойдет картина
до владельца,
ни на что не
влияет. У
картин, как и
у людей, свои
судьбы.
Продал ты ее
в одни руки – а
через год все
обернулось
так, что она
оказалась у
совсем
другого
человека… Так
что сложно
сказать, по
каким домам,
по каким
рукам
пройдет твое
детище. Конечно,
хотелось бы
получше
устроить
судьбу
каждой своей
картины – но
тут художник
не властен.
Картины –
живые, они
чем-то очень
похожи на
людей, на
детей. Хотя
лучше, чем
люди, защищены
от ненависти
и нелюбви.
Поэтому
художник
очень не
любит разглядывать
картины в
репродукциях
и на фотоснимках.
Предпочитает
рассматривать
живьем, а уж
если удастся
в руках
подержать –
так это
вообще
замечательно!
Тогда можно
всем своим
существом
ощутить ее
материал,
фактуру.
И пусть
такое
желание
может
показаться
старомодным.
Михуля-Морозову
нет дела до сиюсекундной
конъюнктуры.
Зачем
ориентироваться
на модные
мнения, на
произведения-однодневки?
Вокруг них
покричат
месяц-другой –
а потом время
сразу же их
похоронит. А мимо
полотен
настоящих
художников
спокойно проплывают
века – и эти
века ничего
не могут сделать
ни с одной
настоящей
картиной!
Да,
можно
шокировать
публику. Но Анатолий
предпочитает
писать
произведения,
рядом с
которыми
приятно жить.
Чтобы человек
мог повесить
такую
картину у
себя дома,
чтобы она
смогла стать
частью его
жизни, его
души. Отсюда –
и тяга
художника к
немодному
нынче
реалистическому
выписыванию
деталей.
Кстати, каков
парадокс:
реализм
немоден, но…
работы в этом
жанре
отлично
раскупаются!
И
ничего
страшного,
что картина
будет
монохромной.
Кто сказал,
что в
живописи обязательно
нужны яркие
цвета?
Фотография,
например,
очень долго
обходилась
без них.
Но
взаимоотношения
живописи и
фото – это
отдельная,
огромная
тема. Эти два
вида искусства
подчиняются
разным
эстетическим
законам – и
вполне могут
обогащать
друг друга.
Не даром же
фотографией
занимались все
импрессионисты!
Так что не
расставаться
с камерой и
делать 6-10
снимков
каждый день –
это вполне
нормально
для
художника.
Потом
Анатолий
рассортирует
эти снимки,
какие-то
моменты из
них возьмет в
картины. А
память о
картинах
внезапно
подскажет,
что надо
сфотографировать
ну вот прямо
сейчас! Так
что тут тоже
нет никакой
войны между
видами
искусства,
нет никакого
выбора. Симбиоз,
сотрудничество…
Михуля-Морозов
очень любит
библейские
сюжеты. Они
ведь вечны, а
поэтому в
каждое время
художники
видят их
по-разному. И
это очень
интересно:
сравнить с
ними себя,
свою точку
зрения… Ты
как бы
включаешься
в разговор
или даже в
спор, который
идет на
протяжении
сотен лет.
Точно так же
и пейзажи:
сколько уже
рисовали
природу! Но,
например,
каждый раз
дерево,
нарисованное
по принципу
кляксы туши,
совершенно
не похоже на
предыдущее и
содержит в себе
нечто
магическое,
неожиданное
даже для
самого
художника.
Мир
вокруг людей
вообще очень
богат. И надо
пользоваться
этим
богатством,
дарить его
через свои
картины. Те,
кто это оценят
– все равно
найдутся!
Ведь есть же
люди, которые
хотят, чтобы
картина
стала их
другом, еще
одним членом
их семьи.
Кстати,
именно так и
было раньше в
дворянских
семьях и
родах… Т.С.
Анатолий
Михуля-Морозов
"Ловец
лягушек"
Итальянский
картон,
масло. 2005 г.
Размер 50 х 28 см.
Картина
написана
недавно и
хранилась в
мастерской.
На выставках
не
экспонировалась.
Белый
итальянский
картон,
масло — это техника,
отсылающая
нас к эпохе
Ренессанса
(кстати,
масляная
живопись
появилась в
эпоху
Возрождения).
А сюжет — родом
из детства.
Мы как будто
наблюдаем за
развитием
черно-белого
фильма на
светящемся
экране
кинотеатра.
Заводь.
Мальчик
руками ловит
лягушек в
воде. Чуть
поодаль у
ограды
примостились
две девочки
— одна подросток,
другая
помладше. Они
облокотились
на изгородь,
отгораживающую
запруду от выпаса.
Ввысь
безудержно
стремится
огромное
дерево-исполин.
Вертикальный
четырехугольный
формат взят
автором,
чтобы
показать
главного героя
картины во
всей красе,
во всей его
мощи. Герой
этот —
дерево, мистический
символ Жизни.
Люди внизу —
как маленькие
составляющие
Вселенной.
Они — дети
Природы, ее
органичная
часть.
Реалистичность
в
изображении
объектов
первого
плана —
камней, воды,
отражения —
дают ощущение
идиллии,
а могучее
дерево,
занявшее
большую
часть картины, —
напротив,
выражает
экспрессию, порыв,
силу, турбулентные
завихрения
высших сфер.
Несмотря на
небольшие
размеры, картины
Михули-Морозова
смотрятся
монументально.
Манера —
грациозно-утонченная,
с
ювелирно-отточенной
пропиской
деталей
корпусными
мазками.
…В этой
работе, как
нам кажется,
есть заостренность
внимания
автора на
своем детстве
и… на
творчестве
художников-прерафаэлитов:
даже не
используя
здесь их
типажи (любимые
им) и их язык,
Михуля-Морозов
ведет
непрерывный
культурологический
диалог.
Результат
— живопись,
удивительная
по силе
воздействия, —
тонкая,
одушевленная
материя.
Мировоззрение
автора
наиболее
полно,
гармонично
выражено в
этих
романтических
пейзажах.
С.А.